У биологической системы, основанной на подвижном сочленении костей,
есть свои плюсы и минусы. С одной стороны, костные рычаги позволяют
развивать большую силу, во много раз превосходящую возможности самих
мышц. С другой — они ограничивают подвижность.
В тех органах, от
которых требуется ловкость, эта проблема решается путем уменьшения
размеров костей и увеличения их количества, как, например, в фалангах
пальцев или позвоночнике.
Но если нужна особая виртуозность, от костей
природа отказывается совсем, наглядный пример тому — язык. Он полностью
состоит из мышц. Отсутствие костей лишает его большой силы, но придает
необычайную гибкость и сократимость, и это как нельзя лучше
соответствует задачам органа — захватить пищу и протолкнуть ее в
глотку.
Взять, к примеру, муравьедов: их тонкий длинный язык должен
быть очень пластичным, чтобы вытягиваться до полуметровой длины,
забираться в извилистые ходы муравейников и термитников, после чего
целиком втягиваться в рот, и все это с частотой 160 раз в минуту.
Никакой орган с костным скелетом на такое неспособен, поэтому у всех
позвоночных, включая рыб, во рту работает гибкий подвижный язык.
И все
же царство животных знает исключения. У некоторых птиц язык снабжен
парой костей для придания ему большей жесткости.
Так, в языке у дятлов
очень длинные и тонкие косточки образуют невиданную конструкцию. Одним
концом косточки крепятся к правой ноздре, петлей обвиваются вокруг
черепа, проходят внутри сочленения верхней и нижней половинок клюва и
другим концом входят в язык.
Такой вот мудреный способ соблюсти баланс
гибкости и жесткости языка. Чтобы доставать личинок насекомых из их
извилистых ходов, язык сильно удлиняется и съезжает с костей, а
втягиваясь, «нанизывается» обратно и поэтому не травмируется, когда
дятел долбит дерево.
Похожий механизм есть у хамелеонов и саламандр. В
основании их языков лежит продольная скелетная палочка, которая
участвует в работе «катапульты» из мышц и сухожилий, позволяющей
мгновенно увеличивать длину языка, чтобы достать пролетающее мимо
насекомое.